Сегодня наша беседа с президентом Академии наук РБ Альфисом Гаязовым. В день своего юбилея, а 3 июня наш собеседник отмечает 65-летие, рассказывает о планах на будущее, рассуждает о проблемах науки, отвечает на сложные вопросы.
- Альфис Суфиянович, ваша предыдущая должность – министр образования республики, теперь вы – президент Академии наук, где свои, не сложные и порой острые вопросы. Один из них – кадровая проблема, привлечение молодых специалистов.
- Привлечение молодых в науку включает в себя решение большого комплекса вопросов, связанных со многими сторонами их жизнедеятельности. К примеру, в Башкортостане в числе других мер имеется такая важная, как предоставление молодым грантов. Мы можем похвалиться – гранты среди других регионов - самые крупные: 30 грантов по одному миллиону. Они позволяют выехать за границу, набраться опыта, получить дополнительное образование, провести эксперименты, издать свои научные труды, приобрести расходные материалы. Конкурс пользуется большой популярностью - 150-170 претендентов, и дает возможность выбирать лучших среди лучших. В нем принимают участие ученые, ведущие фундаментальные исследования - с прицелом на несколько лет вперед, и прикладные.
Сейчас мы пересматриваем правила. Раньше распределяли гранты поровну между кандидатами наук и аспирантами. Однако аспиранты еще не в полной мере представляют свое будущее, поэтому приоритеты сместятся в сторону первых. Возможно, мы увеличим сумму грантов и уменьшим их количество. Конкурс был ежегодным, сейчас планируем проводить раз в два года. Все эти изменения вносятся для того, чтобы поддерживать проекты на высоком уровне. Региональные исследования должны давать серьезный результат.
- Как удержать аспирантов в науке? Не секрет, что их зарплаты слишком малы.
- Отпугивает и маленькая зарплата, ведь многие к этой поре обзаводятся семьями, которые нужно содержать, и отсутствие жилья. Создание межвузовского кампуса, которое сейчас активно обсуждается в рамках НОЦ, даст возможность обрести временное жилье. Пусть не сразу свое, но молодой специалист будет комфортнее себя чувствовать.
Нас волнует, что у аспирантов мало времени остается на научные исследования. В свое время было принято неправильное решение о том, что аспирантура является продолжением процесса образования. Ее «забили» большим количеством предметов, зачетов, экзаменов. Когда я учился в аспирантуре, у меня было время для исследований: ходил в библиотеку как на работу и сидел в ней до закрытия, изучая и собирая материал. У нынешних аспирантов такой возможности нет. Готовятся изменения, чтобы освободить их от лишней нагрузки для научных исследований. В ближайшее время они будут приняты.
Раньше мы активно работали с Российским Фондом фундаментальных исследований, который проводил большой грантовый конкурс. Однако он свернулся. Это был грант шаговой доступности, дававший дополнительные возможности для аспирантов. Теперь нам предстоит искать новые варианты.
Мне очень импонирует молодое поколение ученых. Они владеют несколькими языками, готовы много трудиться, находить материалы, хорошо работают с техникой, с интернет-пространством. Все это вкупе дает хороший толчок к новым свершениям.
- Как решить проблему внедрения в производство перспективных научных разработок?
- В 1964 году советские ученые Прохоров и Басов получили премию за изобретение лазера. А в 80-м году мы с детьми проводили опыт, определяя влияние лазерной обработки на всхожесть семян. То есть не прошло и двадцати лет после того как лазер был создан прежде всего в военных целях, а ему уже начали искать применение в далеком от этих проблем сельском хозяйстве.
Мы должны сокращать эти временные расстояния и если уж придумали что-то - внедрять. Однако вся беда в том, что сегодня можно провести серьезные исследования, а результаты останутся на бумаге. В советское время были накоплены миллионы патентов дававших облегчение производству. Здание, в котором мы сейчас находимся, являлось центром научной информации. Здесь размещалось патентное бюро. Целый этаж занимали стеллажи с папками. Где они теперь? А ведь если стряхнуть пыль, наверняка сможем отыскать немало гениальных идей.
В прежние годы каждая отрасль и каждое производственное учреждение имели задания на выполнение научных исследований или на разработку технологии. Лет 40 назад руководители различных предприятий стояли в очереди, чтобы попасть в научные учреждения. Сейчас практически никто не приходит.
Доля госзаданий уменьшилась, а бизнес, нацеленный только на извлечение прибыли, не готов сотрудничать с наукой, вкладываться в инновации, в перспективные проекты, что, конечно, в дальнейшем отрицательно скажется на их деятельности.
Кстати, когда создавали Научно-образовательный центр в Уфе, одним из условий было вовлечение бизнеса. В него вошли все крупные компании, которые должны послужить примером остальному бизнес-сообществу.
Есть и другая сторона вопроса. Кто должен внедрять научные разработки? Неправильно, когда эта обязанность сваливается только на ученого. Его задачи - изобретать, исследовать, а не заниматься экономикой, вести переговоры. Например, в ряде стран разработки в практическую плоскость продвигают менеджеры.
- Почему не утвержден проект борьбы с карстами, на который так рассчитывали наши геологи?
- Башкортостан, как и соседние регионы, расположен на местности, где большой выход карстов. Это полости в земле, образованные в результате вымывания за миллионы лет известковых отложений. Расположены они глубоко или на поверхности, что создает определенные трудности. Геологию земли мы изменить не можем, нужно ее принять как данность. Но это не означает, что нельзя строить там, где есть карсты. Поэтому те, кто говорят, что Уфа закарстована и нужно прекратить строительство, не правы. Строить можно, но по точным расчетам, учитывая мнение ученых. У нас прекрасный Институт геологии, есть геологические кафедры в крупных вузах.
Создание Центра борьбы с карстами, к сожалению, пока отложено, но, думаю, это дело времени. Потому что убыток от расселения одного дома превышает затраты на создание современного такого центра. Он позволит сконцентрировать всю информацию, которая сейчас разрозненна по ведомствам и учреждениям.
- Какие планы и задачи ставите перед собой не только как руководитель, президент АН РБ, но и просто как человек?
- Я бы это оформил как стремление к постоянно изменяемому, к движению, к идеалу и совершенству. Кстати, мне нравится определение, которое дается в словарях к слову «идеал». Там написано: это нечто недостижимое, но постоянно приближаемое. И мы должны стремиться к этому «нечто», пусть недостижимому. Ведь именно цели и задачи упорядочивают нашу жизнь.
При этом надо выстроить здоровьесберегающую и позитивную линию жизни. Это не только меня касается, но и всех нас. Последние события в мире показывают, что вся наша суета может оборваться неожиданно. Но это если рассуждать глобально, а личные планы заключаются в профессиональном движении вперед. Задачи у нас серьезные. Первая: сейчас в Академии наук происходит реорганизация. Эта необходимость продиктована временем. Научные структуры должны меняться, становиться ближе к обществу, приобретать еще большую способность решать реальные задачи, приносить пользу людям, государству - наши исследования должны быть практикоориентированными.
Вторая задача в том, чтобы Академию сделать организацией, которая прогностично смотрит далеко вперед. Простой пример: о том, что может произойти событие типа пандемии, всем было понятно. В средневековье человечество страдало от чумы, в начале прошлого столетия – от тифа, испанки. Однако все успокоились, и ровно через сто лет появляется новая напасть, к которой современный мир оказался не совсем готов.
Поэтому научные исследования, ведущиеся сейчас, должны быть ориентированы на далекое будущее, задолго предугадывать угрозы и проблемы, чтобы потом предложить готовые решения.
Здесь можно задаться вопросом: в состоянии ли региональная наука в этом помочь? Да, отвечу я, у нас есть перспективные исследования, отличные специалисты, их надо поддержать, с ними надо работать.
- Кого считаете своим наставником, учителем, какие жизненные уроки они преподали вам?
- В аспирантуре Челябинского педагогического института моим руководителем был профессор Николай Андреевич Томин. В свое время он работал ректором вуза, был разносторонне образованным человеком, участник войны - весь в медалях и орденах. Он очень многое сделал для развития института, помогал аспирантам и докторам наук, коллектив его уважал.
Второй человек, которого я считаю своим учителем, бывший ректор тогда еще Бирского пединститута Камиль Шаехмурзович Ахияров. 27 лет он проработал на этом посту, его деятельность пришлась на трудные 60-70-е гг.
Вот эти два человека оказали большое влияние на мое развитие.
Николай Андреевич всегда говорил: пусть что-то не получилось, но не останавливайся, пока идешь – анализируешь в чем причина, а решение найдется, главное, не стоять на месте.
Ахияров же – человек-танк, когда нужно было решать сложные для института вопросы, он просто шел вперед и побеждал. В 1966 году пришла бумага, чтобы закрыть Бирский пединститут или перевести его в другой город. Но он отстоял вуз, который теперь является филиалом БашГУ.
Я не раз замечал неукротимый дух моих наставников в своих поступках, и когда надо сказать веское слово, вдохновляюсь их примером.
По жизни я воспитывал в себе целеустремленность, постоянная работа над собой и стремление к чему-то настолько взаимосвязаны, что нельзя их отдельно рассматривать. Нельзя успокаиваться, достигнув определенного результата.
- Удается ли отдыхать от работы?
- Для меня лучший отдых – смена деятельности, занимаюсь творчеством: пишу стихи, пьесы - есть довольно успешные, поставленные на сценах башкирских и других театров, издаю книги, пишу и для взрослой аудитории, и для юных читателей. В июне жду выхода книги стихов для детей. Эта деятельность – не хобби, а вторая полнокровная сторона моей жизни.
Что касается драматургии, то это сложный жанр, и творчество в данном направлении очень непростое. Ты написал пьесу, а режиссер увидел и интерпретировал ее по-своему, артист подал материал так, как почувствовал его сам и в соответствии с замыслом постановщика. И в конечном итоге получается интересный результат. В плане тематики меня больше привлекают острые психологические драмы, хотя мне не нравится, когда люди плачут. Есть в теории искусства понятие катарсиса – очищения. И подобные сюжеты приводят к его достижению. По щеке катится скупая слеза, человек задается вопросом: почему так случилось,
что можно было сделать, чтобы так не произошло, а что надо делать, чтобы так не случилось! Например, спектакль «Камень одиночества», поставленный Башдрамтеатром, повествует об истории семьи, в которой на протяжении нескольких поколений мужчины уходят на войны и не возвращаются домой. Постановка снискала много положительных отзывов, в которых, несмотря на трагический сюжет, сказано – в ней бурлит жизнь.
- Спасибо за беседу.
Вопросы задавала Альбина Зубарева.
