С наступлением второй волны эпидемии коронавируса, врачи вновь ощутили на себе особое внимание прессы. И мы не остались в стороне. Созвонились с реаниматологом-анестезистом демского ковид-госпиталя Андреем Комаровым. Он был в числе добровольцев, которые первыми отправились на двухнедельную смену. И наш звонок снова застал его во время дежурства.
– Честно говоря, я уже потерял счет, в который раз захожу на работу – пришел с первым потоком и с тех пор сменяю своих коллег каждые две недели, – признается Комаров.
Он из тех немногих, кто без отпуска и выходных трудится с первых дней пандемии. Говорит, что когда начинался карантин пошел в ковид-госпиталь ради азарта, за адреналином, за новыми знаниями, а сейчас просто совесть не позволяет оставить больных.
Мне повезло: дозвонилась до Андрея Петровича как только он вышел из «красной зоны», где находился восемь часов. Много тяжелых пациентов. Наш разговор несколько раз прерывался, так как к нему за консультацией обращались коллеги. Когда круглосуточно находишься в замкнутом пространстве с одними и теми же людьми, сложно избежать разногласий. Но, несмотря на трения, они ставят превыше всего общность действий, умение слышать и слушать друг друга, особенно когда возникает разное видение процесса лечения и нужно сесть и без эмоций обсудить ситуацию.
– Сейчас многие говорят, мол, пошла вторая волна, а мы спрашиваем: «А разве первая уже закончилась?» – говорит реаниматолог.
Даже в самый большой спад заболеваемости пациентов меньше не стало, их поток не прекращался и когда открылся ковид-госпиталь в Зубово.
Он признается, что устали все врачи. Не физически, а морально. К тому же глубокий отпечаток в душе оставляют переживания о пациентах, которые не выжили.
– За суровым лицом каждого врача прячется тонкая и ранимая душа. Каждый случай мы пропускаем через себя, и он оставляет там свой след, делает рану глубже. Это своеобразная маска для защиты от окружающего мира, – говорит он.
А защищаться есть от кого – нередко родственники умерших пациентов находят их номера телефонов, адреса и хотят призвать к совести, обвинют в халатности. В таких случаях и пригождается эта маска – убитых горем родственников не переубедить, а жить, упрекая себя, тоже невозможно.
Как признается реаниматолог, столь продолжительное нахождение рядом с больными сильно изменило его характер. Сейчас он уже не тот анестезист, который впервые перешагнул порог, как он сам говорит, «сумеречной зоны». И пришли не только опыт, практика, умение на ходу определять особенности течения болезни того или иного пациента, но и выдержка, хладнокровие.
Безответственность пациентов порой доводит врачей до состояния ступора. Например, чтобы лучше шло лечение, доктор советует лежать на животе, а вернувшись в палату, видит, что пациент расположился в удобной позе, полулежа на спине, запрокинув ногу на ногу, и листает Инстаграм. А еще порой приходится уговаривать принимать лекарства, разрешить медсестре сделать укол.
– Раз сделал ему замечание, во второй раз предупредил, в третий раз уже спрашиваю: «Ты не хочешь жить, как я буду бороться за твою жизнь?» – говорит Андрей Петрович.
Но еще обиднее от того, что часто не хотят слышать врачей, не верят в существование болезни.
– В последнее время мы, врачи, просто перестал читать соцсети, смотреть новости, потому что до сих пор еще есть те, кто верят в мировой заговор, опровергают наличие вируса. Порой так хочется высказаться, но сдерживаюсь. У нас на руках умирают люди от осложнений после ковида, мы вечерами прячем друг от друга слезы после того, как не смогли спасти очередного больного, а они продолжают игнорировать самые простые правила безопасности, – возмущается Комаров.
По его мнению, не стоило делать никаких послаблений, рассчитывая на совесть и самосознание, открывая бары, рестораны, кинотеатры. И рекомендует серьезнее отнестись к мерам профилактики: чаще мыть руки, соблюдать социальную дистанцию, избегать массовых мероприятий, включая семейные праздники.
Но многие думают, что если они молоды и здоровы, значит, им болезнь не грозит, но ведь они не знают, что могут быть носителями вируса и принести его родителям, у которых сахарный диабет, гипертоническая болезнь или просто возраст!
– Когда открыли моря, к нам поступали целыми семьями, и даже молодожены, возвращаясь со свадебных путешествий, вместо продолжения медового месяца оказывались у нас, – делится доктор.
Также из колеи выбивают ситуации, когда изначально лечение идет хорошо, а потом словно катится под откос – сначала пациент пришел в сознание, чувствовал себя бодро и даже шутил, уже готов был выйти из реанимации. Но в один момент болезнь неожиданно побеждала, и его оставалось лишь накрыть белой простыней…
Но, как признается сам Комаров, хоть они ходят рядом со смертью, к этому привыкнуть невозможно. А такие обидные потери особо врезаются в память: до сих пор помнит пациента, который боролся за жизнь три недели! Но выжить не смог...
Алина ГАРИПОВА.