Всем известно, что нынче не то, что давеча. А если прошло почти четыре десятилетия, даже всё плохое и скучное покрывается флёром радости и веселья. Но, может, и в самом деле тогда было лучше? Судите сами.

«Я родился в 1-м роддоме, на Советской площади», – сколько раз мы сами с гордостью произносили эти слова или слышали их от других. Мы с удовольствием показываем и дом на Пушкинской улице, и имя прежнего его владельца называем – Артемий Абрамович Нагарёв. Тем не менее многие из тех, кому за семьдесят, искренне удивятся, узнав, что на свет они появились совсем не там, а в совершенно другом здании.

Ах, белый теплоход!
или Три проекта юбилейного года

Давным-давно, когда Монумент Дружбы существовал ещё только в проектах, а скульптор Михаил Бабурин был озабочен поисками подходящих моделей для бронзовых фигур башкирки и русской, стоял на берегу Белой задумчивый Василий Иванович Чапаев. Стоял спиной к реке и лицом к городу. Вокруг памятника был небольшой уютный сквер, зато берег Белой был вполне в первозданном виде – весь в высоченной траве. Лишь здание спасательной станции да крупорушка, вокруг которой всегда вились тучи голубей, напоминали о том, что здесь всё-таки город. И даже в 1970-м, когда выше и ниже по течению реки у реки появилась бетонная набережная, здесь не изменилось практически ничего. И на это были причины.

Газетное сообщение: «В Уфе ИСК отреставрирует усадьбу братьев Соловьевых на улице Свердлова. Два дома – №86 и №88 (одноэтажный деревянный и двухэтажный из смешанных материалов) выкупило у владельцев АО «Инвестиционно-строительный комитет» и планирует провести реставрацию строений, признанных объектами культурного наследия».

«Дорогая Маргарита! Спасибо тебе за поздравление и пожелание. Их на этот раз было много, и официальных и неофициальных…» – согласитесь, такие слова можно адресовать только близкому человеку. Письма нашего великого земляка художника Михаила Нестерова к племяннице Маргарите Михайловне Облецовой разобраны нашими искусствоведами, казалось бы, по косточкам. После смерти в 1913 г. сестры Нестерова Александры, Маргарита Михайловна получила часть вещей покойной. Именно она сохранила детские вещи своего дяди, его работы. Но, как выясняется, в Башкирский художественный музей эти реликвии передала уже не Маргарита, а Магдалина Елеазарова. Дело в том, что в последний год войны М.М. Облецова скончалась, и всё имущество покойной как бы автоматически перешло к её родной сестре. Первый и главный вывод из этого: сёстры проживали в одном доме. Более того, можно смело говорить, что дом этот сохранился – он стоит на нынешней улице Свердлова…

7 октября в 11.30 на здании книжного магазина «Знание» (ул. Ленина, 24) будет открыта мемориальная доска, посвящённая Н.К. Блохину.

Была когда-то в нашем городе улица Блохинская, получившая название в честь почётного гражданина г. Уфы Николая Кондратьевича Блохина.
Сто лет назад иллюстрированный художественно-литературный журнал «Искры» сообщал: «27-го янв. в ресторане "Прага" кружок московских книгопродавцев с И.Д. Сытиным во главе, чествовал Николая Кондратьевича Блохина по случаю исполнившегося в декабре прошлого года 100-летия книжной фирмы Блохиных в Уфе. Представитель фирмы Н.К. Блохин состоит Почётным гражданином г. Уфы, долгое время был гласным Уфимской городской думы и губернского земства, членом учётно-ссудного комитета Уфимского отделения Гос. банка. Н.К. в память 100-летия фирмы учредил в Уфе больницу на 24 койки».

Кем только не обыгрывалась с лёгкой руки Марка Твена вошедшая во всемирный оборот изящная фраза о статистике («Существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика»), хотя все без исключения шутники, даже те, кто слыхом не слыхивал о дисперсии или репрезентативности, как пользовались, так и продолжают пользоваться результатами статнаблюдений. А вот в середине XIX века во всех губерниях России имелись Статистические комитеты, членами которых состояли самые образованные и уважаемые люди. Одним из первых в стране в 1835 году такой комитет был образован и в Уфимской губернии.

В 1864 г. председателем уфимского Статкомитета стал врач Николай Александрович Гурвич, с его именем связано начало массовых переписей населения в нашем крае.

…ты так и знай! – пели герои фильма «Небесный тихоход». Действительно, лётчики со своей высоты частенько видели то, что для нас было тайной. А потом настала эра спутников и фотоснимков из космоса… Но задолго до самолётов, ещё в 1858 году, самый первый снимок с высоты птичьего полёта – из корзины воздушного шара – сделал французский художник, фотограф и изобретатель Надар.

Понятно, почему во все времена мальчишки обожали лазить по деревьям, крышам и вышкам: даже сидящему на отцовских плечах младенцу ясно, что сверху увидеть можно гораздо больше, чем просто стоя на земле. Вот и у фотографов всегда оставалось это желание взобраться куда повыше. Уже в самой первой серии уфимских снимков 1867 года три сделаны с колоколен, а один – с пожарной каланчи.

Обожали эти архитектурные доминанты и фотографы, снимающие «виды» для почтовых карточек. Один из них в начале ХХ века даже оказался на минарете Первой соборной мечети. Правда, до открытки дело так и не дошло.

Как-то так сложилось, что о писателе – уроженце Уфы Вивиане Итине (1893/94 – 1938) в ней самой знают только специалисты. Есть, правда, приятное исключение: если на каком-нибудь собрании краеведов вы назовете его имя полностью – Вивиан Азарьевич Итин, то увидите понимание в глазах многих пришедших.

Дело в том, что его отец – Азарий Александрович Итин в дореволюционной Уфе был фигурой, мягко говоря, очень заметной. Так, в справочной книге на 1913 год он отмечен как гласный Городской думы, председатель Попечительного совета Коммерческого училища и Торговой школы, одним из инициаторов создания которых, кстати, он и являлся, член ревизионной комиссии местного управления общества Красного Креста, член попечительного комитета о бедных Императорского человеколюбивого общества. Другое дело сын – Вивиан. Не знал этого имени до поры и я…

Ещё в конце прошлого века стоял на тихой улице Свердлова большой дом с мезонином и садом. Больших удобств жильцы его не испытывали, потому никто не протестовал против расселения.

Согласно однодневной переписи 1879 года в 37 квартале 1-й части г. Уфы (квартал между нынешними улицами Коммунистической, Ленина, Чернышевского, Крупской) находились окружное акцизное управление, приходское училище (вероятно, первое приходское), два постоялых двора (своеобразные гостиницы для гостей, прибывших на собственном гужевом транспорте), две кузницы, бакалейная лавка, ренсковый погреб (т.е. лавка для торговли спиртным), пекарня, харчевня, шубная и столярная мастерские. Из населения отмечено пять мужчин и пять женщин «раскольничьяго» вероисповедания, т.е. старообрядцев. Большая усадьба на углу Старо-Жандармской (Суворовской – Петра Гармонова – Крупской) и Большой Успенской (Егора Сазонова – Сталина – Коммунистической) как раз и принадлежала одному из них – Родиону Душину.