Рыжеволосая женщина, назвавшаяся Надеждой, которая одновременно со мной оказалась в уютной галерее «Art-эксперт» на выставке акварелей Лейсан Рахматуллиной, призналась, что ее картины видит впервые, восхищена, однако резюме высказала неожиданное: «Изумительно, но почему-то печально». Я сначала удивилась такой оценке, а потом и сама согласилась. Но о таком выводе чуть позже. А пока скажу, что работы Лейсан – и более ранние, и нынешние – поражают свойственным ей особым восприятием окружающего, каким-то нежно-светлым, замечающим красоту там, где, казалось бы, ее и быть-то не может.

Убогие деревенские избушки вдруг попадают в зелено-розовую радугу цветов и листвы или заслоняются солнечным золотом склонившихся подсолнухов, а суровость серых скал на Байкале окрашивается заревом расцветающего багульника.
Художник Рахматуллина и в юные годы, и в зрелости верна тем местам на Земле, что, задев ее за душу однажды, заставляют вновь и вновь возвращаться туда не только памятью, но и желанием побывать там в другое время года, как, например, на Байкале еще и в зимнюю пору, или в другом собственном качестве, когда эксперименты начальных шагов в творчестве сменяются осознанным взглядом на Природу и человека в ней. Хотя человеческие фигуры в ее пейзажах нигде не просматриваются, но опосредованно, через эмоции и переживания художника, через ее метафоричное видение реальности можно предположить, какие похожие на нее люди могли бы возникнуть виртуально-туманными образами. Недаром в книге отзывов одна из посетительниц выставки, подписавшаяся только именем – Ада, так передала свое впечатление: «Смотрю на ваши картины, и кажется, будто нахожусь внутри них».
Байкал, Кижи, родные края детства, охапки полевых и садовых цветов – тематика не особо и широка, но в каждой работе такая глубина чувств, переданная многообразием оттенков неярких, но необычайно выразительных, что общая составляющая картин открывает простор для размышлений.
Как отметила в своем отзыве профессор БГМУ Зиля Басманова, в этих залах царит атмосфера духовности, доброты и таланта, работы создают широту масштабности и раскрывают богатство цвета. Ей вторит Алла Владимирова: «Картины заставляют задуматься о красоте мира и индивидуальной проницательности художника». А вот отклик, подписанный Ольгой Меркурьевой и Рустемом Ахмеевым, который подводит к тому самому выводу о светлой печали, что упоминался в начале статьи: «Ее сказочные, воздушные фантазии вводят в мир легкости и хрупкости событий, в парение над суетой и обыденностью». Действительно, даже в самых сурово-реалистичных пейзажах Рахматуллиной просматривается прозрачно-переливчатый свет, словно лучик надежды дарит нам художник, по натуре своей романтик и лирик. Это и рождает некую грусть, когда думаешь над далеко не оптимистичными прогнозами развития человечества и когда так хочется, чтобы Красота спасла наш сложный и будто перевернутый мир.

Алла ДОКУЧАЕВА.