А ты подписался на нашу газету?
 

Жилье для простора мысли

Автор: cmanager от 12-07-2018, 15:31
Жилье для простора мыслиНаверное, архитекторы этого дома очень бы удивились, увидев, что теперь рядом с ним располагается аллея современной скульптуры ArtTerria. Ведь он появился как отрицание авангарда и возвращение к классике. Налицо все её признаки: огромные пилястры (плоские выступы стены, изображающие колонны) высотой в четыре этажа, цоколь, отделанный массивными рустами - мощная основа, из которой вырастают более легкие верхние этажи. Плюс большой карниз, венчающий пилястры, а над ним - аттиковый этаж, изящно завершающий вверху всю композицию. Всё вместе - выражение постепенного роста от тяжелого низа к ажурному верху - идущее от античности благоговейное подражание природе, идеальности божественного мира. Правда, скатная кровля над узким проходом между первым и вторым корпусами в этот триумф логики и стройности как-то не вписывается…
- Изначально этот жилой комплекс должен был выглядеть совершенно по-другому - здесь должно было быть выстроено такое конструктивистское каре, - рассказывает заслуженный архитектор РБ, профессор кафедры архитектуры УГНТУ и житель дома Константин Донгузов. - Дело в том, что Постановление ЦК КПСС и Совнаркома о том, что нужно строить жилье для специалистов, которые будут создавать новую экономику, заводы, искусство, вышло в 1932 году. Для нас важно, что быстрая реализация этого постановления продемонстрировала: наша республика - не заштатная отсталая провинция, она может быстро воплощать в жизнь любые новинки, и притом так, чтобы показывать пример другим. В Уфе Дом специалистов был первым, а всего по стране их построили 67. Позже в нашей столице появились Дом ИТР «Востокнефти», Дом медиков, Дом старых большевиков и Дом работников искусств.
«Машина для жилья» не прошла
Итак, сначала - в том же 1932-м - архитекторы Георгий Вагин и Алексей Филонов создали свой проект в русле господствовавшего тогда направления - конструктивизма. А это очень лаконичная, минималистская архитектура, которая выявляет в основном каркас и динамику объемов. Никаких классических пилястр - гладкая серая стена с лаконичными проемами, круглыми корабельными окнами, балконами, напоминающими капитанский мостик. Она подражает облику самолетов и кораблей тех лет, ведь это стиль, который построен на поэтизации индустриальной эстетики - и архитекторы охотно заимствуют детали дизайна различных машин.
Еще от первоначального проекта остались вертикальные витражи остекления лестничных клеток и обилие горизонтальных окон. Классическое окно - вертикальное, квадратное, круглое, но как только вы видите «лежачий прямоугольник» - это знак, что сюда проник дух модернизма. Ну и, конечно, никто не собирался отказываться от встроенных помещений для общественных функций. До корпуса с прачечной, общей столовой и солярия, как в знаменитом Доме Наркомфина в Москве, дело не дошло, но здесь есть помещение, изначально спроектированное для детей. Сегодня его занимает подростковый клуб «Прометей». И вообще здесь много встроенных помещений в цоколе, которые по своей высоте, размерам, и самое главное, естественному свету явно предназначены для общественного использования. А в целом получившееся гармоничное сочетание модернизированных элементов классики относится к стилю, который называется «постконструктивизм». И дом в этом стиле в Уфе не один: достаточно назвать здания Главпочтамта и Башпотребсоюза на той же улице Ленина.
Дворцы - народу
Но почему проект пришлось переделывать? Дело в том, что уже с начала 1930-х в советской архитектуре происходит постепенный разворот от авангарда к неоклассике. Именно она как нельзя лучше подходила для воспитания вкуса новых горожан - вчерашних сельских жителей. Они видели в деревне самый красивый статусный дом - как правило, барский особняк в классическом стиле XIX века, воплощение того, «как жили они, а теперь будем жить мы». И, в конце концов, классическое искусство не принадлежит исключительно аристократии, ведь когда-то оно было греческим народным искусством; как выразился Фридрих Энгельс, «детством человечества в наиболее совершенных его формах». Во всем этом академик архитектуры Иван Жолтовский сумел убедить Сталина во время ночных экскурсий по Москве - и так был получен ответ на вопрос, как должны выглядеть города для советских людей. Но и это была только часть программы: классическое реалистическое искусство всячески пропагандировалось, оперы и симфонии постоянно передавали по радио… Ну а в 1934-м Жолтовский сдал свой знаменитый дом на Моховой, разумеется, решенный в классике, а конкретно в духе Ренессанса. Архитекторам СССР был продемонстрирован овеществленный образец, как надо строить.
Поэтому в 1935-м Вагин и Филонов переделали свой проект в духе новой направленности советской архитектуры, а Барый Калимуллин, который осуществлял надзор за проектированием, повез его на утверждение в Москву. Там он прошел на ура - и сразу появилось и финансирование, и лимиты на стройматериалы. Хотя кирпича по-прежнему не хватало - именно поэтому первый корпус дома, что по Ленина, сложен из кирпичей Воскресенского кафедрального собора. В 1936-м сданный корпус уже начали заселять.
Однако средств все-таки не хватало, и поэтому в 1939-м дом включили в госпрограмму финансирования, связанную с празднованием 20-летия образования БАССР - собственно, поэтому у него есть еще одно название - «Юбилейный». Правда, третий корпус, что по улице Советской, достроить все равно не успели из-за войны, его пришлось наскоро заканчивать уже в 1942-м архитекторам Г. Топузу и Плеханову.
Кадры решают все
Специалисты не замедлили вселиться. В разное время здесь проживали писатель Даут Юлтый, скульптор Сосланбек Тавасиев, заслуженный врач РСФСР Нурэльгаян Байтеряков, химик Петр Будников (в эвакуации), народные артисты Гималетдин Мингажев, Арслан Мубаряков и Гюлли Мубарякова, поэты Рашит Нигмати, Кадир Даян, разработчик госпрограммы «Экологическая безопасность России» академик Геннадий Розенберг. Часть первых жителей дома стали жертвами сталинских репрессий - это видно по мемориальным доскам: Даут Юлтый (участник Гражданской войны) успел прожить в доме всего год - с 1936 по 37-й.
Жила здесь и архитектор Мастюра Сахаутдинова - создатель Госкомитета БАССР по строительству и архитектуре. Она собрала вокруг себя зодчих старой школы: Владимира Чаплица (проекты Центральной электростанции на Непейцевской горе и предприятий, которые она обслуживала), Николая Лермонтова (проекты жилого дома ИТР «Востокнефти», Дома старых большевиков), Бориса Бая (проект реконструкции Театра оперы и балета). Многих из них (хотя и не всех) это спасло от репрессий. И они построили в городе немало, к тому же выступали экспертами при сооружении, например, таких гигантов, как крекинг-завод и моторный завод. Позже Мастюра Низамовна также собирала и защищала эвакуированных сюда архитекторов - и это тоже отразилось на облике города.
Многоквартирный идеал
Ну а в результате всех тектонических сдвигов в сознании народа и в архитектурном мышлении появился дом, словно скроенный по мерке человека.
- Во-первых, здесь не применяются бетонные конструкции, - объясняет Константин Донгузов. - Кирпичные стены (порядочной толщины - сантиметров 65) - это естественное тепло и взаимодействие между внутренней и наружной влажностью. Кирпич дышит и этим отличается от бетона. Словом, здесь кирпич и древесина - идеальная для здоровья конструкция.
Во-вторых, дом сделан по образцу жилья таких мировых столиц, как Лондон и Париж, и реализует важный принцип ансамблевой застройки центра: он фланкирует своими классическими фасадами озелененное общественное пространство, как королевский дворец. Это идеальный вариант размещения и для менее аристократических домов.
Высота потолков - три метра десять сантиметров - такая в Уфе в советский период только в «сталинках» и встречается. А это кубатура, необходимая для хорошего микроклимата в квартире: чем меньше объем воздуха в жилье, тем он хуже. Здесь нет однокомнатных квартир: уже в 1930-е годы это не считалось перспективным для нормального жилья форматом. Все квартиры со сквозной ориентацией: дело в том, что если один фасад выходит на одну сторону света, а другой - на другую, возникает перепад давления и естественная вентиляция. Это вещь, которую знает любой житель Средней Азии: когда они строят свои дома, они вентилируют их за счет того, что окна и двери открыты с северной и южной стороны, и в течение всего жаркого дня непрерывно идет легкая тяга.
В чем еще особое значение этого дома? Люди, жившие здесь в мае 1949 года, впервые в Уфе выступили с инициативой благоустройства своего двора с собственным участием - тогда и появились фонтан, спортивная и детская площадки, деревья, клумбы. Это то самое, ради чего теперь создана и работает государственная программа «ЖКХ и Городская среда» - благоустройство и развитие территории при активном участии горожан. Позже, в конце 1980-х, двор пережил еще одну реконструкцию - тогда возникли малые архитектурные формы, напоминающие сказочный замок.
В заключение я хочу подчеркнуть, что этот дом в силу своей истории должен по праву войти в смету празднования 100-летия республики. Нужно аккуратно отремонтировать подъезды, которые не видели ремонта уже 15 лет - а между тем они сохраняют подлинные элементы дизайна 1930-40-х годов. Это здание можно и нужно включить в юбилейные экскурсионные маршруты как веху в развитии нашей столицы - как когда-то и писали о нем в «Красной Башкирии».
Екатерина КЛИМОВИЧ
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии:

Оставить комментарий