Треск ломающихся веток, глухой удар. Он настолько силен, что на десятки метров вокруг сотрясается земля. На землю сыплются листья: лесную чащу будто вспороли ножом. А лесники МУП «Горзеленхоз», глядя на это, говорят: тонн пятьдесят свалили, не меньше.
В десятке метров с права - берег реки Уфа, с лева сквозь заросли видна улица Машиностроителей. Полоска городского леса между ними не так уж широка. И потому старые деревья представляют риск: высота огромная, а ствол уже ветхий. Того и гляди – рухнет, не выдержав собственного веса. Снос их – сезонная задача для лесничих.
Вот и этот гигантский тополь-осокарь уже отстоял свое. Прикасаясь пальмами к влажному еще срезу, считаю кольца. Но на пятом десятке безнадежно сбиваюсь. Специалисты говорят, что судя по ширине – не меньше 120 лет. И акцентируют внимание на изъевшей дерево гнили.
- Для старожилов леса это обычное явление. Питание ветвей и листьев идет через подкорочный слой, а сердцевина как бы аккумулирует влагу. Потому она и разрушается грибком, - рассказывает начальник отдела лесного хозяйства, благоустройства и лесопарковых работ Максим Щербаков .
Получается колосс на глиняных ногах. Снести его не так просто, но мастера свое дело знают. Первым делом они огораживают место работ сигнальной лентой, затем прикидывают направление падения. И лишь потом заводят бензопилу.
Одним распилом массив не одолеть, тем более что он «дышит». Потому надрез за надрезом делается под разными углами. Но вот раздается глухой щелчок. Свальщики отбегают в разные стороны. Исполин медленно заваливается на бок… Если жилая зона совсем близко, то горзеленхозовцы не рискуют пилить вручную. Автовышка и специальные краны позволяют распилить исполинский ствол по частям.

Вновь считаю кольца. Полет Гагарина, Великая Отечественная, революция… Сколько всего видел этот тополь. Но даже у него есть срок. Судя по состоянию ствола, упал бы он очень скоро. И могли бы пострадать люди.
Возраст зрелости тополя-осокоря – примерно 70 лет. После этого он постепенно теряет свои качества, то есть начинается процесс отмирания. Такое дерево называется перестойным.
- Какова площадь участка? Чуть больше, чем десять гектаров, отсюда и до стоков с теплоэлектроцентрали. Здесь будет снесено 464 старых дерева. Высаживаем ли н новые деревья? Разумеется,. Ель, сосну, березу, липу. Все делается согласно разнарядке, - рассказывает лесничий Фикрат Аслямов.
Интересный момент: не будь рядом города, и часть спиленной древесины осталась бы на перегнивание. Но здесь есть санитарные правила, требующие вывоза. Теперь становится ясно, почему стоящий неподалеку «КамАЗ» - девятитонник рабочие называют «чеплашкой». Даже ему потребуется не меньше четырех рейсов, чтобы вывести тридцатиметровое дерево. Та его часть, что сгнила, отправится на полигон ТБО в Черкассах. А что-то будет использованно для отопления теплиц, в которых зреет цветочная рассада.
- Хочу отметить, что это – не тотальная, а выборочная рубка. Есть регламент Управления коммунального хозяйства. В соответствии с ним, мы уже поработали на улицах Зорге и Менделеева, и в других местах. Но городские леса – особенное место, со своей спецификой. На примерно тысячу снесенных деревьев мы высадим 11600 новых. Так, около 5000 сосен уже сейчас обретает почву под корнями в Кировском районе. А осенью вокруг Турбаслов появятся 6600 ясеней, - поясняет Максим Щербаков.
Стало быть, об ущербе зеленому щиту столицы речь не идет. Да и животным чистка леса от перестоя не вредит. Общая площадь уфимских городских лесов составляет 21760 гектаров, так что работы у МУП «Горзеленхоза» хватает. К этому нужно прибавить еще городские насаждения. Следуя моде, зеленый наряд столица обновляет практически ежегодно. Например, раньше в тренде были крупные породы. А сейчас упор все больше делается на декоративные: можжевельник, барбарис, тую. Тот же тополь бальзамический, например, с улиц почти исчез. Но здесь дело не в эстетике.
- Его часто садили в шестидесятые годы прошлого века. А что: растет быстро, к загрязнениям воздуха устойчив. Но в последние годы стало расти количество случаев аллергии на пух. Кроме того, это так же пожароопасно. Кроме того, возраст здоровой жизни этого вида мал, всего около сорока лет. В то время как у сосны или ясеня он достигает восьмидесяти, - резюмирует Щербаков.
В этом плане хорошо себя зарекомендовал и клен. Именно его молодые побеги взошли в прямой близости от спиленного гиганта. Стало быть, лес обновляется. Только вот не повредят ли ему живущие по соседству люди? Такой вопрос возникает в голове, когда видишь следы от костров и мусор. И то и другое запрещено законом, в том числе из-за риска низовых пожаров. О том, что это такое, уфимцы знают не понаслышке. Так, семь лет назад в районе поселка Восьмое марта по вине рыбаков загорелись торфяники. Город на долгие дни накрыло смогом.
Иван БЕГМА.