А ты подписался на нашу газету?
 

Перечитывая заново…

Автор: cmanager от 8-02-2018, 10:23
Перечитывая заново…Сегодня, кажется, мало кто требует ввести раздельное обучение мальчиков и девочек. И как-то быстро подзабылось, что ещё в середине прошлого века (1943 – 1954 гг.) школы делились на женские и мужские. Тем более, что факт этот не оставил большого следа на страницах книг. Другое дело - более чем полуторавековой опыт раздельного образования в дореволюционной России. Он интересен…

«Город Уфа ничем не славился. Были в нём две мужские и две женские гимназии, реальное училище и учительский институт», – вспоминал Борис Дмитриевич Четвериков в конце 1920-х. Вообще говоря, повесть «Синяя говядина», цитата из которой приведена выше, была написана с глубоко классовых позиций. Вот, к примеру, такое наблюдение: «Ненависть. На каждой парте, в каждом классе, в каждом коридоре. Всё жёлтое здание набито ненавистью доверху». Вы смогли бы такое написать о своей школе? Вряд ли. Да и Четвериков не написал бы, если бы не твёрдое большевистское «надо!» Но сам же автор через полвека оправдывался: «У старой гимназии есть чему поучиться, есть что позаимствовать».
Итак, будем заимствовать. С чего начать? Может, с такого: «Гимназистов водили на литейный завод Гутмана... Показали формовки, водили наверх по винтовой лестнице, где топка доменной печи, гул, пламя и едкий воздух. Гимназисты смотрели почтительно, как расплавленный чугун огненным потоком льётся в специальные вёдра…». Отличная идея! Правда, людей старшего возраста удивить трудно – несколько лет, начиная с 1958 года, примерно треть учебного времени в 9-11 классах школ нашей страны отводилась производственному обучению. Но результаты оказались неутешительными…
Тогда вспомним, что в дореволюционной гимназии без «особого всякий раз разрешения ближайшего начальства» нельзя было сходить в парк, театр или кино. Не только за болтовню на уроках и подсказывание, но и за самовольное (хотя бы и с ведома родителей) посещение детского вечера снижали оценку за поведение. Для этого имелся специальный журнал – кондуит (за подробностями обращайтесь к повести Льва Кассиля «Кондуит и Швамбрания»). Только вот нет сейчас таких отметок…
А то ещё можно ввести обязательную форму для учащихся и заставить их ходить в ней не только на учёбу, но и в выходные дни. Именно из-за таких порядков многие и сегодня представляют себе прежних гимназистов этакими забитыми и загнанными отроками и отроковицами. Впрочем, через обязательную ученическую форму прошла значительная часть и ныне живущих в нашей стране людей. А костюмы школьников второй половины 50-х годов (в Уфе до 1963 года) и вовсе были едва ли не точной копией одеяния дореволюционных гимназистов: гимнастёрка, ремень, фуражка с кокардой…
Или взять такое: «Без четырнадцати минут девять наверху классы выстраиваются попарно и идут на молитву…». Прямо аракчеевщина какая-то! Особенно если не знать текста другой, самодельной «молитвы», которую читают мальчишки на уроке французского, пользуясь тем, что учитель по-русски ни слова не понимает (заранее, чтобы кто-нибудь не сделал неправильных выводов, скажу, что жёлтым было здание гимназии):
Пусть разразится суровая вьюга
И заметёт все пути в «жёлтый дом»!
Не заскучаем в минуты досуга
И на каток с гимназистками пойдём.
Как будто весь день их там ждали гимназистки! Нет, для этого были рождественские каникулы: «Завтра, т.е. 6 января, в нашей гимназии открывается каток, величиной с чайное блюдце, и гора, которая тянется на весь квартал», – писала в одном из писем брату ученица Мариинской женской гимназии Татьяна Евфорицкая (её воспоминания опубликовала в книге «Мариинка» Тамара Нефёдова). Но пока воспитанные девочки прилежно учились. Вот только немецкий у них шёл плохо: красавица-учительница, придя на урок, раскрывала журнал, на котором «появлялся чудный носовой платочек, ножницы для ногтей, щёточки, лак и так далее». А если под окнами стояла тройка с бравыми офицерами, Анна Павловна быстренько задавала несколько вопросов и удалялась восвояси. Но как-то девчонки тайком насыпали в журнал хитрого порошка. Учительница, как обычно, положила свой платок на раскрытый журнал, а потом решила заняться своим носиком. «Вот тут и началось, – вспоминала Евфорицкая, – расчихалась… Начихавшись до одури, Анна Павловна догадалась и ушла из класса, не сказав ни слова, да и говорить она не могла – всё чихала».
Развлечения мальчишек были несколько иные. Стандартная забава – драка с «тухлой яичницей» – учащимися реального училища. Презрительная кличка пристала к тем из-за того, что чёрные их фуражки имели выразительную насыщённо-жёлтую выпушку (кант). Самих гимназистов обзывали «синей говядиной» – белая выпушка их фуражек напоминала прожилки говядины. Правда, говядины синей – такой был цвет фуражки.
Были, однако, у них мероприятия и посерьёзней. Завёлся в гимназии инспектор, которому сразу же дали прозвище Крыса. Он кляузничал, следил за учениками, проверял содержимое их карманов. Когда терпение мальчишек лопнуло, они устроили «крысиный бунт» – с бомбочками, несмываемыми надписями на стенах, листовками, тошнотворно вонючими химикатами и воздушными шарами с призывами «Долой Крысу!» в коридорах. Что самое поразительное в этой истории – виновных не нашли. Более того – не искали. Дело в том, что директором гимназии был Владимир Николаевич Матвеев, о котором даже обличитель Четвериков образца 1927 года не посмел сказать ни единого плохого слова. Как не смог он сказать ничего плохого и об уфимском архиерее того времени. А ведь епископ Андрей был из рода князей Ухтомских.
К слову сказать, и директриса женской гимназии Багратион-Имеретинская показана в книге вполне достойным уважения человеком: пришедшие на адрес гимназии любовные послания к одной из воспитанниц Лидия Алексеевна фактически предложила самой девушке уничтожить, хотя по всем правилам должна была отдать их её родителям.
Итак, когда почти ничего нельзя, хочется поступать с точностью до наоборот. В ноябре 1915 года в городе выступал модный поэт Бальмонт, и гимназисты в зрительном зале, конечно же, были. «Будем как солнце!» – стонал Константин Дмитриевич. Неизвестно, стал ли кто в Уфе после этого походить на дневное светило, зато один из персонажей «Синей говядины» некий Вадим Ловцов вслед за поэтом стал призывать «быть как солнце», утверждая, что «смысл жизни – в разжигании костров». Ничего, к сожалению, не могу сказать о реальном прототипе данного персонажа с говорящей фамилией (да и был ли такой вообще?), поэтому, ссылаясь на Четверикова, добавлю, что, в отличие от Бальмонта, он обращался к собравшейся в его доме молодёжи ещё и с таким воззванием: «Будем как звери, прекрасные голые звери». И сопровождал свои призывы завлекательными картинами стародавнего предка фильмоскопа или проектора – волшебного фонаря – из серии «детям до шестнадцати». После чего свет в комнате выключался, и разгорячённые гимназистки и гимназисты проверяли на себе «формулы Эроса».
Всё это можно было бы отнести к фантазии писателя, но вот в Перми, например, начальник охранного отделения докладывал в 1908 году начальству, что местные гимназистки посещают бани и номера вместе с гимназистами и реалистами. А уже цитировавшаяся Татьяна Евфорицкая вспоминала и такое: «Была у нас в классе девочка – Мельникова – высокая, худая. И вот мы стали замечать, что она мажет своё лицо чем-то белым. И поползли по гимназии слухи, что она состоит в группе «Свободная любовь». Нам, девчонкам, было интересно, что такое «свободная любовь». Знающие девочки потихоньку рассказали, будто собирались они в комнате – мальчишки и девчонки, и бегали голышом».
Так что тем, кто сильно заинтересовался, предлагаю отличную тему для краеведческого расследования с ключевыми словами: Уфа 1910-х, жандармское отделение, свободная любовь. И всё же пресекая чьи-то богатые фантазии, сразу замечу, что массовым назвать данное явление было нельзя. Большинство девчонок для общения с ровесниками шли на каток, чтобы «разрумяниться, схватить кашель и, пробегав с гимназистами по серебряным улицам, однообразно врать о каких-то подругах» (Борис Четвериков. «Уфимские зори» – с отличными рисунками 16-летней Юлии Деменковой. Башкнигоиздат, 1977 г.). Или же вносить свои потаённые мысли (да и мальчишки тогда этим тоже увлекались) в дневники, благодаря которым мы и можем сегодня узнать самые невероятные истории, происходившие в нашем городе сто с лишним лет назад. Но об этом как-нибудь в другой раз.

Михаил ЯСЕНЕВ.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии:

Оставить комментарий