Сюда за помощью обращаются мамы, папы и жены зависимых. Для них происшедшее с их близким человеком – зачастую кажется трагедией, в которой не видно даже намека на выход. Но работники Центра социальной реабилитации «Актау» уверены, что наркотическую зависимость, также как и алкогольную зависимость можно и нужно лечить.
- Мы занимаемся программами социально-психологической реабилитации, - рассказывает врач-психиатр, заместитель председателя Центра Эдуард Рахматуллин. - Если сформулировать коротко, у нас человек учится жить заново и восстанавливает все сферы своей жизни, которые пострадали в процессе развития болезни,
- Но для этого его нужно оторвать от привычной среды?
- Конечно, наш центр – закрытое стационарное помещение. Что-то среднее между санаторием и тренинговым залом. В нем наши подопечные изолированы от внешнего мира, там нет телевизоров, Интернета, социальных сетей, сотовой связи.
- А почему именно так? Ведь не секрет, что именно закрытость реабилитационных центров обычно порождает массу будоражащих обывателя слухов.
- Фактически у нас создается определенная микросреда, позволяющая человеку научиться без привычного психоактивного воздействия проживать обыкновенные для людей ситуации и состояния. Конечно, бывает, что подопечные, особенно на начальных стадиях реабилитации, настаивают на том, чтобы их выпустили в привычную среду. Могу сразу сказать, мы никого насильно в центре не удерживаем. Хотя здесь, конечно, присутствует с нашей стороны некоторое лукавство. Дело в том, что при заключении договора мы оговариваем такой пункт: пациента, в случае его желания прекратить лечение, мы можем передать только родным, что, как вы понимаете, моментально не делается, и за время переговоров с ближними, как правило, кризис проходит, и мы продолжаем лечение.
- Что становится сигналом для обращения к вам? Какая скорость потребления того же алкоголя может стать критичной?
- Дело вовсе не в скорости. Основным тревожным признаком можно считать то, что человек в результате его употребления столкнулся с какими-то серьезными проблемами, но не прекратил пить. Вот главный тревожный звонок, означающий, что он сам не способен бороться со своей алко- или наркозависимостью. Тем более, сейчас мы в основном имеем дело с синтетическими веществами, которые создают стойкую зависимость почти моментально. Собственно, они для этого и создаются.
- И что с этим теперь можно сделать?
- Прежде всего, мы пытаемся у каждого подопечного нащупать свой триггер – спусковой крючок, который каждый раз ввергает его в болезнь. Такая работа индивидуальна, но вот процесс снятия триггера гораздо продуктивнее проходит во время коллективной терапии.
- Насколько я понимаю, эти услуги вы предоставляете платно, почему была выбрана именно такая форма юридической организации, как АНО? В чем плюсы и минусы такого решения?
- Да, пациенты у нас лечатся платно. Но мы не собираемся, да и не собирались делать из этого бизнес. Все средства, получаемые от деятельности реабилитационного центра, уходят на его же функционирование. Решение принципиальное, и мы о нем не жалеем. Если говорить о плюсах избранной нами правовой формы, то стоит отметить, что АНО может претендовать на участие в государственных и муниципальных программах, получать соответствующие гранты или субсидии. Мы здесь более открыты для контроля, как со стороны общественности, так и властей.
- А минусы?
- К минусам я бы отнес то, что при своей регистрации некоммерческим организациям приходится предоставлять более расширенный пакет документов, нежели для какого-нибудь ООО. Также мы ограничены в выборе уставных типов деятельности. Вот, к примеру, у нас в Центре расположены теплицы, в которых проходят терапию наши пациенты. Пока все, что они там выращивают, идет им же на стол. Но в случае перепроизводства овощей и фруктов мы уже не имеем права их продавать.
- Трудотерапия?
- А это действительно важная часть реабилитации. Ведь, лежа на кровати, новые смыслы, на которых будет строиться твоя жизнь, не создашь. Необходимо двигаться, что-то делать полезное, а работа в теплице помогает еще и увидеть воочию плоды своих трудов.